Татьяна вздохнула, протянула руку, взяла будильник и близко поднесла к глазам. Собственно говоря, она и без будильника знала, что до подъема у неё есть еще часик – минут сорок, чтобы спокойно помечтать. Поставила будильник на место и унеслась мыслями в воспоминания...
Как-то раз, давно, очень давно, еще девчонкой, школьницей-выпускницей, поехала Татьяна по каким-то своим делам в Город – да и припозднилась там. Не то чтобы совсем уж поздно – просто время было осеннее и темнело рано. А тут еще и дождь начал накрапывать, мелкий такой, противный. Неуютно как-то стало... Короче – стояла она на платформе и ждала свою электричку. Понятно, что не одна. Стояла, ножкой об ножку постукивала – холодно, зима скоро.
Вдруг, откуда ни возьмись, подвалили к ней три хулигана, здоровенные такие парняги, окружили и начали приставать. Она туда – а они не пускают! Она сюда – а они не пускают! Под руки взяли – и повели в кусты. Двое ведут, а третий – нож достал, сзади идет и ножичком возле спины поигрывает. А люди, что вокруг, вроде как и не видят ничего, глаза попрятали, отвернулись. Милиционер, который всё время рядом крутился, вдруг куда-то срочно по своим делам заторопился.
Вот тут-то и поняла Татьяна – всё! Конец! Ноги у неё сделались ватные, и она начала медленно оседать на землю...
И вдруг – он! Её спаситель! Раскидал хулиганов, как щенков малорослых. Поднял Татьяну с земли, осторожненько так к груди прижал, слезы ей своим носовым платком вытер и – как раз подоспела – посадил в электричку.
И ничего-то она не успела у него спросить – ни кто такой, ни как зовут. Даже лица не запомнила! Единственное, что запомнила – так это пальто необычное, импортное, наверное. В крупную, яркую, коричнево-белую клетку, мягкое такое... И ещё – порез на рукаве – полоснул-таки этот гад ножичком! И – всё.
После того, как пришла в себя, поехала Татьяна в город, и долго бродила там по улицам, надеясь встретить своего героя в таком приметном пальто.
Закончила Татьяна школу, поступила в техникум, закончила учиться, нашла работу в городе и перебралась туда на постоянное место жительства.
Но все эти годы не могла она забыть отважного незнакомца, своего ночного спасителя. И не просто не могла забыть – все эти годы искала его. Везде, где бы она ни была, её натренированный глаз всё время высматривал – нет, не лицо! – пальто. Такое необычное пальто в клеточку. Именно пальто – ведь это была её единственная зацепка, единственная надежда. Но пальто Татьяне так и не встретилось.
А годы шли, и потихонечку подтянулись к тридцати. И Татьяна, красивая, умная девушка, всегда окруженная толпой поклонников, на которых она, храня сердечную верность своему возлюбленному незнакомцу, не обращала внимания, как-то вдруг оказалась одна – в перестарках. Все поклонники попереженились на её подружках, и вокруг Татьяны образовалась пустота. А пальто всё не находилось и не находилось.
И тогда, чтобы как-то заполнить эту пустоту, она дала согласие единственному оставшемуся поклоннику, самому верному из всех. И это он сейчас мирно похрапывал рядом с ней в супружеской постели – её муж Сёмочка.
Татьяна протянула руку и с благодарной нежностью и, каким-то непонятным чувством вины, тихонечко погладила мужа по щеке. Как ни крути, а она прожила с ним счастливые годы. Вот уже и Натуське скоро девять, и Мареку четыре... За Сёмочкой – как за каменной стеной. Все эти годы он был заботливым, верным и преданным мужем. А её, Татьяну, ну просто на руках носил! Временами даже казалось, что ей, кроме него, никто другой и не нужен. И всё было бы просто замечательно, если бы... если бы не стоял между ними Эдуард! Да-да, Эдуард.
Со временем безликий, безымянный незнакомец в клетчатом пальто приобрел и лицо, и имя. Лицо у него было просто необыкновенной красоты! Во-первых, он был блондин с ровным пробором в волнистых волосах и пронзительным взглядом голубых глаз. Точнее – синих. Да. Синих. Именно так. И с маленькой курчавой бородкой и усами. Нос у него был... или римский или греческий – разницу между ними Татьяна не очень понимала, знала только, что прямой и выразительный. Губы... Вот насчет губ она не была уверена, и именно поэтому её Эдуард носил усы и бородку.
Повернув голову, Татьяна в свете разгоравшегося утра посмотрела на мужа – Сёма был чернявым, с прической, как у Эйнштейна. Нос у него напоминал большую картошечку, а глаза, которые сейчас были закрыты - карие. Вот губы... Губы у Сёмы действительно были красивыми, и ему не было необходимости носить усы и бороду, как Эдику. Татьяне очень хотелось бы, чтобы именно такие губы были у Эдуарда, но они уже были у Сёмочки – поэтому её Эдуард носил усы.
Сёмочка был мужчиной среднего роста и средней комплекции, по утрам делал зарядку с гантелями и форму, в общем-то, поддерживал. И выглядел очень даже неплохо, гораздо лучше многих своих сверстников. Но рядом с Эдуардом, он, конечно же, сильно проигрывал! Эдуард был высокого роста, а тело его... Да что там греха таить? Частенько Татьяна, в самые интимные моменты, закрыв глаза...
Она вздохнула и, опять испытывая чувство вины, поплотнее накрыла мужа одеялом – топили плохо, и в комнате было прохладно. Да уж...
Ну, а что касается имени... С именем было очень непросто! С именем Татьяна не могла определиться очень долго. Это же понятно, что его не могли звать как-то по-простому – ну, скажем, Васей или Петей. Или даже Андреем! Имя у него (и в этом у Татьяны не было ни-ка-ких сомнений!), должно было быть, как и его пальто, тоже каким-то необычным, импортным. Вариантов было много. Но все они, по разным причинам, Татьяну не устраивали, пока она не остановилась на Эдуарде. Чем плохо? Красиво ведь?.. Э-ду-ард! Звучит?.. Звучит! И ещё, имя хоть и импортное, а, в то же время, и какое-то наше.
Так и жила Татьяна, ну просто как дона Флор – она и два её мужа – Эдуард и Сёмочка. И Татьяна так к этому привыкла, что временами даже их путала – то Эдуарда Сёмочкой назовет, то... глаза закроет (это – когда с Сёмочкой… чтобы побыть в этот момент с Эдуардом…), да так и продолжает быть с Сёмочкой – забудет про Эдуарда начисто! Или в снах – знает ведь, что видела Эдуарда, а начнет вспоминать – лезет и лезет ей в голову Сёмочкино лицо, ну что ты будешь делать?!
И тем не менее – ждала она, ждала и верила, что в один прекрасный день встретит своего суженого. Встретит!
Татьяна повернула голову и посмотрела на часы – что же это не звонят-то? Давно пора, вон как светло уже! Увидев время, дернулась, но тут же с облегчением легла обратно – да ведь выходной же! Можно и поваляться. И только собралась поваляться, как раздался телефонный звонок. Накинув халат и, не попадая ногами в тапочки, она поскакала в прихожую, как опытный футболист, пиная непослушные тапочки перед собой.
– Да?..
– Привет, Танюха!
– Доброе утро, Дима.
– Где там твой благоверный? Давай-ка его сюда!
– А зачем он тебе?
– Так тебе всё и скажи! Нужен! По нашим, мужским делам.
– Просто спит он еще! Жалко будить. Нууу... если что-то суперважное...
– Давай-давай, не жалей!
– Ладно, щас.
Она перенесла телефон в спальню, дала трубку уже проснувшемуся мужу и пошла на кухню – поставить воду для кофе. Через замерзшее, всё в морозных узорах, окно, пробивалось солнце. Да, денек будет ещё тот! Если дома так холодно, что же там, снаружи? И, по прогнозу, надолго...
– Танюша, слышь, тут такое дело...
– Доброе утро, Сёмочка! Какое такое дело?..
– Доброе утро! Тут, понимаешь ли... Корюшка вошла в залив.
– Корюшка? И?..
– Ну, так Димка звонит – на рыбалку приглашает, на подледный лов! Ребята каждый год ездят, а я – ни разу не был. Всё как-то не собрался. А?.. Как смотришь?
– Положительно. Хочется – поезжай. Почему нет? Только ведь мороз вон какой! Ты же совсем не приспособленный для таких выездов – тебе даже надеть нечего!
– Да ребята обещали дать что-нибудь тепленькое, валенки там... и наверх. Да и потом, есть ещё разогревательные спецметоды для рыболовов...
– Ну, если спецметоды... Так когда? Что, прямо сейчас?
– Не, не сию минуту. Час на сборы, через час – заедут.
– Так собирайся, рыбак!
– Не рыбак! Ры-бо-лов!
– Ну давай, давай... рыболов. А сейчас-то ты куда?..
– В гараж сбегаю, паяльную лампу притащу – с собой взять.
– Да умойся хотя бы! В туалет сходи! Там-то, как я понимаю, негде.
– Потом! Всё – потом. А ты пока поищи мне носки шерстяные – помнишь, толстые такие, еще мама моя вязала? И белье теплое, с начесом, тоже где-то было…
Ну вот! «Как на охоту ехать – так и собак кормить!» – так всегда в подобных случаях говорила Танина бабушка. Татьяна была уверена, что её Эдуард, тот был бы готов к любой неожиданной ситуации. Он-то бы уж точно знал, где у него лежат теплые носки и белье с начесом! Его бы уж точно никто никогда не застал врасплох!
Белье и носки она нашла достаточно быстро – хорошая хозяйка всегда знает, что и где у неё лежит. Во всяком случае, предполагать может с очень большой долей вероятности. И сейчас стояла на кухне и делала для Сёмочки бутерброды с «собой». На плите остывала яичница с колбасой – завтрак на скорую руку. А что ещё можно успеть приготовить в спешке? Сёмочка убежал в гараж за лампой и что-то там задержался – наверное, не мог найти. Всё-таки, несобранный он какой-то! Вот Эдуард... Хлопнула дверь – «Ну, наконец!»
Татьяна бросает на мужа взгляд через плечо, глаза у неё делаются большие, круглые, и она роняет на пол бутерброд, приготовленный для Сёмочки.
– Где ты это взял?.. Чьё оно?..
– Да мое! Чьё же ещё? В гараже валялось! Посмотри, какое хорошее! Импортное! Новое почти. Только вот какой-то гад… был тут один случай со мной... давно... по молодости... рукав ножиком попортил! Я, конечно, зашил, как сумел, но уже больше не надел ни разу! И выкинуть – не выкинул, жалко было, хранил зачем-то... И видишь, прав оказался – пригодилось-таки! Танюша… что с тобой?!
И, как много лет назад, ноги у Татьяны делаются ватные, и она начинает медленно оседать на пол...
Душкина Людмила
Из цикла историй под общим названием «ВОЗВРАЩЕНИЕ К СЕБЕ».
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Ваши комментарии вдохновляют на работу...спасибо.